То, что Хмельницкая не комсомолка, нужно было срочно донести до сведения директора. Всё очень просто. Беспартийная спортсменка никак не могла быть ориентиром молодёжи в великих спортивных свершениях…

… На счастье Левковцева, Редькин ещё не ушёл. Председатель комитета по физкультуре и спорту задержался у директора ДЮСШОР, обсуждая последние новости спорта. В кабинете была открыта форточка, несмотря на февральский мороз, однако даже она не могла выветрить подозрительный запах, в котором безошибочно угадывался запах сигарет.

— А вот и герой города пришёл, — рассмеялся Редькин. — Давайте, Владислав Сереич, присаживайтесь. Что случилось?

— Я, собственно говоря, прояснить одну вещь, — замялся Левковцев. — Как вы и рекомендовали, я сказал девчонкам, чтоб они пришли завтра в парадной школьной форме, с медалями и с комсомольскими значками, но тут выяснилось, что Хмельницкая ещё не комсомолка. Как быть? Ей с пионерским значком и с пионерским галстуком ехать?

— Как такое может быть? — забеспокоился Редькин. — Ей же 14 лет уже есть. Почему не в комсомоле?

— Потому что поведение у нашей чемпионки до сего времени было не очень… — осторожно подал голос Каганцев. — А директор школы у них принципиальный. Ветеран войны, разведчик, коммунист, депутат горсовета. В Свердловске он мне пообещал, что срочно примут в комсомол Хмельницкую. Заслужила. По рекомендации товарища Ельцина.

— Ну что за бюрократия??? — недовольно сказал Редькин. — Это ещё после чемпионата города надо было сделать, а не сейчас… У нас же как всегда, пока жареный петух в жопу не клюнет. Долго запрягаем, товарищи! Завтра первым делом на торжественном собрании спросят у Хмельницкой, почему она не в комсомоле. И будем опять стоять, рот разинувши и ушами хлопать! Ну без ножа вы меня прямо режете! На ровном месте! Давай, Иваныч, звони директору школы! Чтоб за час Хмельницкую приняли в комсомол!

— Печать горкома ВЛКСМ нужна… — напомнил Каганцев, взяв трубку и набирая телефонный номер. — Да и директор у них с характером. Может и возразить.

— Звони уже! Это его недоработка! — махнул рукой Редькин. — Всё будет сделано как надо! На своей машине повезу!

— Валентин Петрович! Доброго дня! — сказал в трубку дозвонившийся Каганцев. — Тут вот какое срочное дело. Завтра у наших медалисток торжественная встреча с депутатами горсовета, работниками горисполкома и партийными работниками. В горкоме партии. Одежда у девушек строго парадная, со значками ВЛКСМ. Товарищи предупредили. А оказывается, Хмельницкая ещё не комсомолка. Представляете, что будет?

— Так обстоятельства сложились, — с лёгким беспокойством сказал директор на другом конце провода. — У нас в планах в ближайшее время Люду в комсомол принять.

— Люда в комсомоле должна уже сегодня быть! — напомнил Каганцев. — Нет времени на раскачку. Иначе сами понимаете, что будет. У партии вопросы возникнут ко всем. Как получается, что чемпионка области, а возможно, и страны, всё ещё пионерка? Не отвертимся же. Это как минимум недоработка и выговор по партийной линии с занесением в партбилет. Как максимум — вон с работы.

— И что вы предлагаете? — с ещё большим беспокойством спросил Валентин Петрович…

— Дай трубку! — велел Редькин и забрал телефонную трубку у Каганцева. — Я сам с ним поговорю. Алло! День добрый, Валентин Петрович! Узнал? Редькин на проводе! Давайте так. Сейчас мы с Хмельницкой подъедем, вы там с председателем ячейки заявление о приёме сами напишете и рекомендательное письмо от себя. Мы с Людой подъедем, заберём документы и сами отвезём в горком ВЛКСМ. Там сами и комсомольский билет получим, и значок. Тянуть незачем, Валентин Петрович! Политбюро на ускорение и перестройку курс задало! Нам тоже надо ускоряться! Невозможно бюрократами быть в новых реалиях!

— Хорошо, мы ждём вас с Людой! — согласился Валентин Петрович. — Только есть один нюанс… Для заявления, комсомольского билета и для дела нужны три фотографии 3 на 4. Не знаю уж, как вы их сделаете. Там дня три ждать надо…

— Это наше дело! — решительно заявил Редькин, положил трубку и обернулся к Левковцеву. — Дуйте за Хмельницкой. Пусть одевается, причешется и идёт сюда. Поедем в универбыт. В фотосалон. Потом в школу за бумагами. Потом в горком ВЛКСМ, к Соловьёву, председателю.

Пожав плечами, Левковцев пошёл обратно к ученикам, уже, естественно, занятие бросившим и опять скучковавшимся вокруг Хмельницкой.

— Люда, срочно одевайся и беги к директору школы! — обеспокоенно сказал Левковцев. — Забирай свои вещи. На тренировку сегодня не приходи уже.

Арина указание Левковцева срочно одеваться и бежать в директорский кабинет встретила с большим удивлением.

— А зачем? — недоумённо спросила она. — Что случилось?

— Надо. Там скажут, — махнул рукой Левковцев. — Не забывай, завтра в парадной форме к 13 часам. С медалями!

— Сразу обе брать, за город и за область? — спросила Арина.

— Бери обе, — согласился Левковцев и тут заметил, что вся группа стоит и таращит глаза в недоумении. — Так! А вы что уши развесили? А ну, за работу! Соколовская! Работаешь одна! Задаёшь тон! Поехали!

Переодевшись в раздевалке, Арина отправилась к директору, но успела зайти в кабинет, как вышедший Редькин послал её на стоянку:

— Иди на стоянку, Люда. Сейчас я спущусь.

На стоянке у ДЮСШОР стоял автомобиль ВАЗ-2108 вишнёвого цвета. Новая модель! Ездил на нём председатель комитета по физкультуре и спорту горисполкома города Екатинска, товарищ Редькин.

— Садись! Сейчас в фотоателье поедем, потом к тебе в школу! — заявил Редькин. — Всё надо сделать быстро!

— А что сделать-то? — недоумённо спросила Арина.

— Принять тебя в комсомол! — решительно заявил Редькин. — Чемпионке нельзя быть пионеркой, да еще при визите в горком партии. Сделаем всё быстро и точно, как в аптеке!

И сделали ведь! Редькин, как матёрый аппаратчик, привыкший в минимальные сроки решать любые проблемы, сделал всё как и обещал, быстро и точно. На такие должности абы кого не ставят…

Быстро доехали на шустрой машине до универсама, где на первом этаже находилось фотоателье, в котором делали фотографии, в том числе и на документы. Без очереди зашли в него с чёрного хода. Быстро сфотографировались, заплатив 10 рублей на карман фотографу за срочность — Редькин выложил свои деньги, нисколько не сомневаясь. Фотограф тут же повесил на дверь вывеску «Перерыв» и через 10 минут вынес ещё влажные фотографии.

— Пока не кладите в папку, а то потечь может, — предупредил фотограф. — Можете потрясти, чтобы подсушить.

Арина до сих пор не могла скрыть удивления от только что проведённой процедуры. Всё было как в историческом фильме! Фотограф велел сесть в кресло, за которым была растянута белая ткань, потом сказал смотреть в огромный старинный фотоаппарат в деревянном корпусе. Сунул в него большую пластину, накинул на себя чёрную тряпку и сказал:

— Сейчас птичка вылетит, лови!

Арина с большим удивлением восприняла эти слова, и в этот момент сверкнула яркая фотовспышка рядом с аппаратом. Именно из-за этого удивления её фотографии получились с таким выражением лица, как будто она привидение увидела. Поразительный опыт! Выложить бы в сторис, да не куда!

— Что задумалась? — голос Редькина вывел из транса. — Поехали в школу! Там должны заявление за тебя написать! А потом в горком ВЛКСМ за билетом и значком!

Процесс принятия в комсомол проходил с поразительной скоростью…

Глава 14

КПСС — ум, честь и совесть нашей эпохи!

18 февраля 1986 года, среда. Вечер. Город Екатинск. Синий полумрак наполз на микрорайон «Рабочий посёлок». Зажглись огни в окнах длинных девятиэтажек, пробиваясь через туман лёгкой метели. В квартире номер 162 на девятом этаже дома номер 72 по улице Кирова, царит веселье. Родители смотрят телевизор, Арина же…

— Ма, па! А меня в комсомол приняли! — похвасталась Арина и показала родителям значок и комсомольский билет.